В рамках спецпроекта «Мастер-класс» предприниматель Вадим Муравых рассказал T&P о главном преимуществе MBA, своем ателье Richard Hampton и о том, какие рубашки предпочитают российские мужчины.
О выборе школы и ожиданиях
Я задумался о степени MBA, когда мне было 24. Глобальных передряг, которые меня бы на это вдохновили, не случалось, с парашютом я уже прыгал, и я просто искал чего-то нового. Тогда мои цели касались корпоративной карьеры, но мне хотелось новых впечатлений, что-то в жизни поменять и разнообразить точку зрения на окружающий мир.
Мне всегда было легко находить общий язык с иностранцами, кроме того, было четкое понимание, что российское образование в сфере бизнеса немного отстает. Поэтому я начал думать, куда бы мне поехать. Началось хождение по мукам — выбор школы: Англия — не моя страна, поэтому она сразу отпала, в Америку далеко лететь. Так выбор пал на Европу. Ориентироваться, кроме как на рейтинг школ, особенно не на что. Я посетил пару выставок, пообщался с людьми и уже во время этого процесса начал готовить документы. Это и экзамен GMAT, общий тест для неанглоговорящих, — самое сложное. К экзамену я готовился около полугода и вел затворнический образ жизни. Это означает, что ты работаешь, едешь с работы с книжкой, ешь с книжкой, спишь с книжкой, выходные — с книжкой, то есть выходных никаких нет, ни о каком футболе речи нет. Я, заядлый спортсмен, прибавил за это время 6 килограммов. Сдал я этот тест так, чтобы поступить куда-либо, со второго раза. Потом начал готовить эссе, рекомендации, полетел в Испанию посмотреть и в итоге остановился на Мадриде — красивейшем городе с невероятными людьми и вкусной едой. Жить там прекрасно.
© Олег Бородин
Ожидания от будущей учебы во время этого долгого периода подготовки потихоньку накапливались. Когда все уже поступили, в Москве проходили встречи тех, кто улетает в этом году на MBA в разные страны. Так рождается большое комьюнити, и это главное, что создает MBA, — эдакую новую ячейку общества. Это ключевой момент: ты развиваешь навыки общения, понимаешь другие культуры, их психологию, что потом пригождается в работе с зарубежными партнерами. Затем были встречи уже с представителями школы, с одногруппниками, где все рассказывают о себе, что-то советуют и так далее. Это очень эмоциональный процесс: в нем много драйва, и все время хочется что-то делать, даже продолжать штудировать те же книжки. В итоге все эти встречи подходят к
О российском и европейском нетворкинге
Идея нашей компании родилась еще до моего поступления: мы с партнером решили видоизменить американскую модель и попробовать ее в России. Но нам не хватало каких-то навыков и всеобъемлющих знаний. С этим я улетел в Мадрид, и мои ожидания оправдались.
Самая большая ценность в том, что эта учеба развивает личностный навык общения. Русские люди достаточно замкнутые: мы открыты только на застолье между своими. Жизнь в обществе, где никаких барьеров между людьми не существует, когда можно просто подойти и пообщаться, конечно, меняет, ведь такого у нас практически не бывает. Обмен контактами, открытость, готовность к общению, восприятию любой культуры растет.
В каждой стране мира есть община MBA, куда ты можешь приехать и пообщаться
У нас очень тесные и близкие связи, это то же самое, что русское застолье: все знакомы друг с другом, сидят, общаются. Европейцы же собирают максимальное количество гостей: на одном дне рождении может быть сто человек, из которых ты знаешь двадцать, а остальных видишь в первый раз. Это типичная ситуация. Европейцы даже особо не пользуются «Фейсбуком», у них есть LinkedIn — социальная сеть профессионалов. Как работает эта сеть: например, у меня есть знакомый, у которого через три друга есть знакомый в компании, в которую мне как раз хочется зайти. Или я хочу узнать о поставках угля в Камбодже, и у меня есть друг, который может меня в той компании представить. Я могу об этом попросить, и это будет нормально. Не уверен, что в России тот, кто знает про уголь, будет кому-то об этом рассказывать. А в братстве MBA тебе всегда готовы помочь: найти человека, познакомить, проконсультировать и открыть глаза на
О Richard Hampton
Когда я учился, мой партнер по бизнесу уже начинал что-то делать: прорабатывал в Москве ходы, технологии. Мы изначально хотели делать бизнес именно в России. Это был индивидуальный пошив мужских сорочек на заказ, которые продаются через сеть агентов. Да, такой сетевой маркетинг. Изначально мы планировали шить рубашки здесь же: привезли много красивых тканей, которые часами выбирали, выкупали, а потом, когда я вернулся, выяснилось, что в России никто не умеет шить. И все. Мы искали, ездили по российским производствам, пытались создавать собственные лекала, сшили кучу образцов. Но в конце концов поняли, что делать это надо
Наша идея была новой: казалось, что это будет интересно, поскольку мы сильно снизили себестоимость качественных рубашек, убрав из нее аренду офиса, маркетинг и рекламу. Мы выходили на рынок с идеей рациональной роскоши: хорошие ткани и пошив, но по приемлемой цене за счет снижения издержек. Когда в стоимость рубашки не входит стоимость рекламы, доставки, перекупщика, дистрибьютора, аренды магазина, рубашка просто идет напрямую к клиенту. Эта идея легла в основу всего. Отлаживать бизнес-модель и
После учебы периодически поступают какие-то предложения, но мне было куда возвращаться. И это, конечно, дало возможность очень спокойно провести последние несколько месяцев в Мадриде, потому что многие обычно пребывают в состоянии паники — «у меня еще нет работы, что же делать» и так далее.
Глобально мы запустились, когда я вернулся, то есть через два года раздумий. В режиме сетевого маркетинга мы просуществовали полгода. Но так как мы были достаточно молоды (не скажу, что мы сейчас стары, конечно), мы не знали людей, которые были готовы наши рубашки продавать, а те, кого мы наняли, не знали прослойку населения, которая была готова их покупать. В
О рубашках и двубортных пиджаках
На протяжении двух-трех месяцев после старта мы еще дорабатывали правильность лекал и посадку, потому что русские люди носят рубашки совсем по-другому, нежели европейцы. Их
Костюм Hugo Boss за 40–50 тысяч рублей вызывает реакцию «если б я продал такое клиенту, я б себя застрелил»
До этого мода меня не особо интересовала, но выглядеть красиво — это всегда неплохо. Делать людей красивыми тоже интересно. Мы знаем, что носит народ. Есть статистика, какие рубашки и костюмы продаются, по ней можно понять, какие джемпера, галстуки, ремни и ботинки будут пользоваться спросом. Мы также знаем все про ткани: какая клетка правильная, каким должен быть ее размер, толщина, насколько она должна быть заметна, какие галстуки к ней подойдут. Сейчас, например, модны широкие лацканы, возвращаются двубортные пиджаки, очень модны укороченные, обязательно узкие брюки. Италия все ближе и ближе к 60-м: широкополые шляпы в тренде уже сейчас.
Работа с одеждой очень сильно меняет мировоззрение: начинаешь понимать, что внутри, и перестаешь ходить в магазины, так как знаешь, что оно даже близко не стоит тех денег. То, что в производстве стоит 50 долларов, там стоит тысячу. Костюм Hugo Boss за 40–50 тысяч рублей вызывает реакцию «если б я продал такое клиенту, я б себя застрелил».
О московской моде
Еще перед MBA я прочитал очень популярную книжку «Blue Ocean Strategy». В ней описывается, как выходил на рынок Цирк дю Солей. У нас получается то же самое: мы убрали для мужчин трату времени на походы по магазинам, муки выбора, поиск размера и консультантов, которые хотят продать то, что у них есть, а не то, что действительно подходит. Вообще, индивидуальный пошив не очень развит в России: до нас на рынке его практически не было. Сейчас конкуренция довольно высокая.
Русский рынок вообще очень специфичен — здесь любой хочет изобрести колесо. Все происходит очень быстро, решения принимаются интуитивно в зависимости от личного мировоззрения и взглядов на рынок, на жизнь. Здесь не всегда можно в полном объеме использовать те знания и идеи, которые есть, все тяжело воспринимается.
Кроме того, у нас своеобразный стиль — он до сих пор очень привязан к брендам. Каждый европеец знает, что ему гораздо лучше по сочетанию цены и качества пошить на заказ, особенно это касается рубашек и костюмов. В магазине не лучшая ткань и машинное производство, у портного — хорошие материалы и качественный персональный пошив: вещь сидит совсем по-другому.
Об образовании
Образование — это прекрасно. Во все времена. Главное, чтобы оно было толковое и давало что-то полезное. Да, у нас куча курсов «Как начать бизнес с нуля», которые обычно ведут шарлатаны, заряжающие воду через телевизор. Многие могут считать себя бизнес-гуру. Как-то давно у меня был подчиненный с MBA. Зарабатывал он немного, и я решил узнать, что у него там за MBA. За обедом мы разговорились, и он говорит: «Да, у меня английское». Я почитал. Оказалось, это онлайн-программа, которую он прошел за две недели, после чего получил файл под названием «Диплом», чтобы он сам его себе распечатал. Естественно, таких вещей много, это зарабатывание денег. Даже самообучение — это бизнес. Продать отчаянным людям можно многое.
Поэтому перед тем, как
Для меня, например, стали открытием знания по HR, что в российских компаниях не очень развито. У нас есть люди, которые обязаны работать. Сидишь до ночи — молодец. Опоздал на пять минут — штраф 50 рублей в минуту. Это советский подход, сейчас он, конечно, отживает: все начинают понимать, что главное — обмениваться опытом и знаниями, а если не обмениваться, то ничего не случится. Европейский мир развивается по-другому: когда ты сидишь в классе, никто не даст тебе списать, это просто не принято. А помочь чем-то, что от человека не зависит, — это всегда.